Гэри Генслер, председатель Комиссии по ценным бумагам и биржам США, на сегодняшний день является ключевой фигурой в регулировании криптовалютного рынка и обладает полномочиями по изменению направления развития всей индустрии. Биография, подходы к работе, полномочия Генслера – в материале HUB.
Детство
Гэри Генслер родился 18 октября 1957 года в в Балтиморе, штат Мэриленд. Его отец, Сэм Генслер, занимался поставкой автоматов для игры в пинбол и продажи сигарет в местные бары. Благодаря ему состоялось первое практическое знакомство Гэри с миром финансов: мальчик сопровождал отца, когда тот регулярно обходил балтиморские бары и извлекал из автоматов пятицентовые монеты, и помогал их пересчитывать.
В 1975 году Гэри с отличием окончил среднюю школу в Пайквилле, после чего несколько лет занимался в Университете Пенсильвании, который окончил по специальностям экономика (с золотой медалью) и бизнес-администрирование.
Работа в Goldman Sachs
В 1979 году Генслер поступил на работу в инвестиционный банк Goldman Sachs. В возрасте 30 лет Генслер стал самым молодым партнером фирмы за всю ее историю. В 1980-х годах он возглавлял отдел по слияниям и поглощениям. Впоследствии он возглавил отдел валютной торговли и долгового рынка в Токио.
Затем Генслер занял должность со-руководителя отдела финансов. На этом посту он курировал работу главных бухгалтеров и финансово-казначейских отделов банка по всему миру.
Работа в Министерстве финансов
После 18 лет работы в Goldman Sachs Генслер покинул компанию, когда президент Билл Клинтон номинировал его на должность помощника министра финансов, а Сенат одобрил это назначение.
В 1997-1999 годах Генслер курировал в министерстве надзор за финансовыми учреждениями, а с 1999 по 2001 год занимался вопросами внутригосударственных финансов. Достижения Генслера в период его работы в министерстве финансов были отмечены премией Александра Гамильтона – высшей наградой министерства.
Участие в создании Закона Сарбейнза-Оксли
В 2001 году Генслер присоединился к команде американского сенатора Пола Сарбейнза, председателя банковского комитета сената, в качестве старшего советника, и помогал ему в создании Закона Сарбейнза-Оксли о защите интересов инвесторов. Закон приняли после серии скандалов, связанных с тем, что руководители крупных корпораций намеренно искажали бухгалтерскую отчетность, завышая стоимость активов своих корпораций.
Принятие закона стало одним из самых значительных шагов по изменению федерального законодательства США по ценным бумагам за последние 60 лет. Закон Сарбейнза-Оксли имеет противоречивую репутацию: его противники считают, что он ограничивает ограничивает бизнес, устанавливая чрезмерный над ним контроль.
Сенатор Сарбейнз характеризовал Генслера как «очень эффективного стратегического советника» и «человека, способного сочетать политику и суть».
Генслер на посту главы CFTC
В 2008 году президент Барак Обама выдвинул Генслера на должность одиннадцатого председателя Комиссии по срочной биржевой торговле (CFTC). Хотя назначению противились отдельные демократы, сенат утвердил Генслера на эту должность большинством голосов.
26 мая 2000 года Генслера привели к присяге: он пообещал «незамедлительно заполнить бреши в нашем законодательстве и добиться прозрачности и регулирования рынка внебиржевых деривативов, чтобы уменьшить риски, укрепить целостность рынка и защитить инвесторов». Он также подчеркнул, что, «только благодаря разумному и эффективному регулированию, которое сочетается с агрессивными правоохранительными механизмами, мы сумеем в полной мере защитить американцев и сохранить нашу экономику здоровой».
Существует мнение, что Генслеру удалось превратить Комиссию по срочной биржевой торговле, которая до его прихода работала вяло и неэффективно, в локомотив реформ. На посту председателя Комиссии по срочной биржевой торговле Генслер приобрел репутацию «жесткого» регулятора. По мнению Bloomberg, его имя стало ругательным для многих дельцов Wall Street – к радости сенатора Элизабет Уоррен и ее союзников в администрации Обамы.
Основной заслугой Генслера в роли главы CFTC считается упорядочивание индустрии деривативов, хаотичное состояние которой вызвало финансовый кризис 2008.
Также Генслер сыграл ключевую роль в подготовке проекта Закона о реформировании Уолл-стрит и защите потребителей Додда – Франка, принятого в июле 2010 года. Закон считают самым масштабным изменением в финансовом регулировании США со времен Великой депрессии. Он существенно изменил деятельность федеральных органов власти, регулирующих порядок оказания финансовых услуг, а также позволил создать дополнительный орган финансового регулирования – Совет по надзору за финансовой стабильностью (Financial Stability Oversight Council, FSOC).
Общественная и научно-преподавательская работа
В 2017 году Генслера назначили председателем комиссии по финансовой защите потребителей Мэриленда. На протяжении многих лет Генслер активно занимался общественной работой. В частности, выступал в роли старшего советника в ходе президентской кампании Хиллари Клинтон и Барака Обамы. В 2015 году его назначили финансовым директором президентской кампании Клинтон.
Совместно с Грегом Баером, президентом и CEO Bank Policy Institute, Генслер опубликовал книгу «Великая западня паевых инвестиционных фондов».
Генслер преподает практику глобальной экономики и менеджмента в Школе менеджмента Слоуна – международной бизнес-школе при Массачусетском технологическом институте в Кембридже, штат Массачусетс, и возглавляет ряд проектов на базе института.
В центре его научных интересов находятся взаимодействие финансов и технологии, изучение и популяризация технологии блокчейн и общественно-государственная политика.
Гэри Генслер. Данные: New York Post.
Личная жизнь и увлечения
В 1986 году Генслер женился на Франческе Даниэли, режиссере и фотографе. В 2006 году она скончалась от рака груди. Генслер живет в Балтиморе в обществе трех дочерей – Анны, Ли и Изабель.
Генслер занимается танцами и бегом. На его счету – девять марафонов и один ультра-марафон. Также он увлекается альпинизмом и покорил Килиманджаро и вулкан Рейнир.
Какие задачи должен решить Генслер на посту главы SEC?
3 февраля 2021 года президент Джозеф Байден выдвинул Генслера на пост главы Комиссии по ценным бумагам и биржам (SEC). Богатый опыт Генслера, полученный за годы работы на стыке экономики, политики и технологии, свидетельствовал в его пользу как оптимального руководителя SEC, и спустя всего лишь месяц после номинации сенат одобрил решение президента. 17 апреля 2021 года Генслер приступил к работе.
Во многих отношениях – по крайней мере, в том, что касается криптовалют и блокчейна – миссия Генслера на посту главы SEC аналогична той, что он выполнял в роли руководителя CFTC: упорядочивание экосистемы, которая пребывает в хаотичном состоянии. После того, при Клинтоне был отменен закон Гласса-Стиголла, индустрия деривативов превратилась в «Дикий Запад». При Обаме Генслер начал преследовать преступников и установил жесткие правила, чтобы обеспечить инвесторам защиту.
Хотя экосистема криптовалют не имеет таких масштабов или объема торговли, как рынок деривативов, ее регуляторная крыша, образно говоря, протекает – это дает преступникам и мошенникам возможность процветать, и препятствует приходу институциональных и розничных инвесторов. Генслеру придется опираться на свой опыт и понимание криптовалют и блокчейна, чтобы привнести порядок в эту экосистему, сохраняя при этом ее потенциал изменять инфраструктуру современных финансов.
Криптовалюты и блокчейн переживают критический момент своей истории. Цены криптовалют выросли благодаря тому, что институциональные инвесторы заинтересовались этим классом активов, и рухнули после того, как институционалы от него отвернулись.
Крупнейшая в Северной Америке криптобиржа Coinbase подала в SEC заявку и вышла на IPO.
Растет число стран, которые запустили проекты цифровых валют или рассматривают такую возможность.
Не прекращается конфликт между SEC и Ripple Labs, вызванный расхождением во мнениях о том, чем является токен XRP – валютой или ценной бумагой.
Обширный опыт Генслера – хорошая новость для криптоиндустрии, стремящейся нащупать твердую почву под ногами в контексте законодательства, которое отстало от жизни.
Бывший глава SEC Джей Клейтон любил ссылаться на существующие законы, оправдываясь ими в тех ситуациях, когда ведомство отвергало предложения участников крипторынка. Назначение Генслера дало основания надеяться на оживление закостенелого дискурса о законодательной базе криптовалют и блокчейна.
Предполагается, что законы, принятию которых будет способствовать Генслер, станут отвечать ключевым ценностям и приоритетам демократов – достижению социальной справедливости, борьбе с изменением климата и большей прозрачности в работе крупного бизнеса.
Подход Генслера к регулированию криптовалютной индустрии
(из интервью Washington Post 21 сентября 2021 года):
Криптовалюты – класс спекулятивных активов
Криптотокены, которые чаще всего называют криптовалютами – хотя некоторые мои коллеги в официальном секторе избегают использовать этот термин, для меня он приемлем – это класс крайне спекулятивных активов.
Мне выпала честь изучать это явление и преподавать его в Массачусетском технологическом институте. Я думаю, что white paper Сатоши Накамото содержит новаторские концепции. Я считаю, что эта новая технология очень интересна. Кем бы ни был Сатоши Накамото – мужчиной, женщиной, коллективом, мы до сих пор не знаем – было создано явление, которое уже изменило правила игры.
Оно оказывает давление на мировые центробанки, побуждая их пересматривать модели платежных систем. Оно стало катализатором перемен в так называемом финтехе – индустрии на пересечении новых технологий и финансов. Хотя я изучал криптовалюты и преподавал их, и не стал бы тратить на них время, если бы не считал интересными и инновационными, я не думаю, что технологии могут существовать вне контекста социума и общественно-государственной политики.
Но сейчас мы имеем дело с классом крайне спекулятивных активов, которые хранятся в цифровом распределенном реестре. Вчера их цены рухнули, завтра – стремительно вырастут. В большинстве случаев, за этой ценой нет никакого другого фактора, кроме того, что кто-то вам за эти активы дает энную сумму.
Вот уже 90 лет, со времен Великой депрессии, у нас в США работает правило: инвесторы имеют право решать, стоит ли делать капиталовложение, но эмитент обязан раскрывать всю информацию. Только такой подход защищает нас от мошенничества и манипуляций. Отсутствие прозрачности применительно к криптоактивам вызывает у меня озабоченность.
Долг SEC – защищать инвесторов и потребителей. Но также необходимо обеспечить выполнение других задач нашей общественно-государственной политики, а именно – добиться того, чтобы люди платили налоги и соблюдали законы о противодействии отмыванию денег. И в равной мере важно поддерживать государственную стабильность. Поэтому я считаю, что криптовалюты следует регулировать в контексте общественно-государственной политики – они призваны служить нашим национальным интересам и не должны подрывать основы правопорядка.
Журналист Washington Post: 14 сентября 2021 года, выступая перед членами сенатского Комитета по банковской деятельности, жилищному строительству и городскому развитию, вы сказали, что «SEC уже обладает полномочиями, необходимыми для регулирования криптовалют». С другой стороны, в той же речи вы заявили, что ведомству нужны дополнительные полномочия.
Расскажите, что вы уже в состоянии сделать, исходя из существующих полномочий, и что вы хотели бы сделать в тех сферах, где пока не можете выступать в роли регулятора.
Полномочия SEC по регулированию криптовалют
В 1930-х годах SEC получила широкие полномочия по регулированию ценных бумаг. Со своей стороны, Конгресс дал очень широкое определение ценной бумаги – описание включало 30 или 35 параграфов. Конечно, на протяжении всей последующей истории это определение не раз оспаривалось в Верховном суде. Но в 1990 году судья Верховного суда Тэргуд Маршалл подтвердил то самое широкое определение Конгресса. Почему он это сделал – чтобы защитить инвесторов от мошенничества.
В мире финансов это обычная история – люди пытаются что-то вам продать, всучить, таких барышников хватает. Поэтому широкое определение ценной бумаги дает нашему ведомству большие полномочия. В настоящий момент существует пять или шесть тысяч криптовалютных проектов. Наши полномочия регулятора распространяются на токены таких проектов, в случае, если эти токены имеют свойства инвестиционного контракта, акции, облигации или векселя.
Здесь важно то, что существуют торговые платформы, на которых можно продавать и покупать эти токены, а также лендинговые платформы, на которых можно одалживать и брать их взаймы. Мы говорим не о десятках, а о сотнях и тысячах подобных токенов.
И весьма возможно, что токены подобных платформ – это, по сути, ценные бумаги, инвестиционные контракты, векселя, отвечающие определению ценной бумаги. Такие платформы должны регистрироваться и соблюдать правила, направленные на защиту инвесторов.
Пока их соблюдают считанные единицы, поэтому я боюсь, что мы продолжим преследовать по закону тех, кто уклоняется. И это будет проблемой для платформ трейдинга и лендинга. Честно говоря, многие неизбежно пострадают в процессе.
Я думаю, что где-то в феврале 2018 года мой предшественник Джей Клейтон хорошо сформулировал позицию SEC относительно того, что считать ценной бумагой.
Предшественник Генслера, глава SEC Джей Клейтон, вызывал гнев криптосообщества тем, что придерживался определения, которое фигурирует в «Законе о ценных бумагах» от 1933 года. Во многих интервью Клейтон упоминал тест Хауи (Howey Test), с помощью которого ведомство решает, является ли некий токен ценной бумагой. Из-за того, что SEC применяло определение ценной бумаги, которое дал в 1946 году Верховный суд США в ходе слушаний по делу «Комиссия по ценным бумагам и биржам против Хауи», закрылись многие крупные криптовалютные проекты.
Я считаю, что он был прав, и сейчас, осенью 2021 года, ситуация не изменилась: многие криптовалютные токены являются ценными бумагами. По сути, это очень простая схема. Группа из пяти-десяти предпринимателей и программистов создает платформу, на которой выпускает токен, и предлагает его публике, суля прибыль в будущем. Наш Верховный суд постановил, что подобный токен – это инвестиционный контракт.
Здесь не может быть двух мнений. Люди покупают у вас токен, рассчитывая на будущую прибыль. Конгресс дал такому явлению широкое определение, а судья Тэргуд Маршалл его подтвердил.
Теперь, что касается уровня Конгресса: в США есть два рыночных регулятора. Я имел честь возглавлять «сестринское» ведомство – Комиссию по срочной биржевой торговле, которая регулирует деривативы и биржевые товары. В большинстве своем, это ценные бумаги, но также и биржевые товары, и гибридные ценные бумаги.
У Комиссии по срочной биржевой торговле есть полномочия, которых мы (SEC) лишены. Опять же, мы не можем координировать наши усилия с банковскими регуляторами – например, по вопросу стейблкоинов. Дело в том, что эти активы могут иметь свойства как инвестиционных контрактов, так и банковских продуктов, но у банков сейчас нет всех тех полномочий, которые в этом случае необходимы. Мы, со своей стороны, не можем решить эту проблему через Конгресс.
Я думаю, что в целом полномочия достаточны. Я считаю, будет замечательно, если эти платформы, торгующие ценными бумагами, лендинговые платформы, занимающиеся так называемым стейкингом, станут с нами сотрудничать, и мы определимся, как можно их урегулировать.
Будет полезно и сотрудничество с Конгрессом. В настоящее время мы готовим отчет о стейблкоинах. Я думаю, что в измерении стейблкоинов нам поможет Конгресс. Опять-таки, мы можем работать с Конгрессом по вопросам биржевых товаров и ценных бумаг. Что касается SEC, наши полномочия достаточны, но есть слабые места, о которых я сказал выше.
Что будет делать SEC, если пользователи попытаются избежать жесткого надзора
Новые технологии возникают постоянно. Когда в 1990-х годах интернет начал завоевывать популярность, возникли вопросы о том, как новое явление будет отвечать целям общественно-государственной политики, как мы станем облагать налогами торговлю в Сети, как в ней будет работать принцип свободы слова и т. п. И на все эти вопросы мы дали ответы.
В целом, любая новая технология – положительное явление. Это вызов сложившемуся положению вещей. Но я не думаю, что эти новые технологии сумеют долго просуществовать вне рамок охраны основ правопорядка. Конгресс в состоянии вмешаться и все изменить. Я не думаю, что Конгресс станет терпеть мошенничество и рыночную манипуляцию. Я уже говорил об этом публично: сфера криптовалют переполнена мошенниками и спекулянтами. В то же время, это глобальный рынок, который работает 24 часа в сутки, 7 дней в неделю. Это сфера инноваций, которые бросают вызов традиционным финансам. Это по-настоящему захватывающее явление. Именно поэтому я пристально изучал его в MIT. Но я должен подчеркнуть – если эта индустрия хочет выжить, у нее есть лишь один вариант: работать в законных рамках.
Исторически, мы в США экспериментировали с разновидностями «частных денег». Вспомните эру «дикого банкинга» или «банкинга диких кошек», которая длилась тридцать лет , с 1830-х по 1860-е годы. Она началась после того, как президент Джексон избавился от Второго банка США.
Генслер имеет ввиду период, когда банкинг был освобожден от федерального регулирования и возникли десятки коммерческих банков, которые выпускали деньги, не обеспеченные необходимыми запасами драгметаллов. Подобные банки размещали свои офисы в глухой местности, «где жили только дикие кошки» и население владело землей, но монеты были в дефиците. Клиенты «диких банков» получали кредиты в необеспеченных банкнотах под залог земли.
«Дикие банки» начали выпускать конкурирующие банкноты. Филадельфийские банкноты отличались от балтиморских, и даже в самой Филадельфии ходили разные деньги. В итоге, возникли серьезные проблемы, и Авраам Линкольн учредил Управление контролера денежного обращения, а спустя 50 лет появилась ФРС.
Во всем мире государственные деньги имеют прочные позиции. Частные же деньги, как правило, не настолько долговечны. Поэтому я не думаю, что пять или шесть тысяч криптовалютных проектов (форм денег) сохранятся. История свидетельствует, что у них нет шансов. Пока же они существуют, необходимо добиться того, чтобы они функционировали в режиме защиты инвесторов.
Будут ли криптовалюты благом, в долгосрочной перспективе
Я говорил это и студентам, и коллегам в официальном секторе по всему миру: я считаю криптовалюты катализатором перемен. Новаторская технология Накамото-сан – не только биткоин, как первый в этом роде, но вся технология распределенного реестра – стала катализатором изменений. Теперь во всем мире центробанки и частный бизнес пытаются понять, как можно усилить платежные системы – добиться того, чтобы они работали 24 часа в сутки, 7 дней в неделю, в реальном времени и дешево. Поэтому сейчас в этой сфере наблюдается конкуренция.
Я полагаю, что криптовалюты и блокчейн способствуют возникновению новых и интересных технологий в работе бирж и даже – потенциально – новых форм децентрализованного лендинга. Эти инновации бросают вызов сложившимся бизнес-моделям.
Но я не думаю, что нам нужно сидеть, сложа руки до тех пор, пока не случится утечка в третьем отсеке и мы услышим, как через громкоговорители нам скомандуют: «Очистить третий отсек!» И вот тогда-то мы, представители официально сектора, поспешим на слушания в Конгрессе, где почешем в затылках и скажем: «Черт, как же это никто раньше не додумался очистить третий отсек».
Я убежден, что пять или шесть тысяч проектов стоимостью в $2 трлн должны существовать в рамках защиты инвестора/потребителя, уплаты налогов, антиотмывочного законодательства и финансовой стабильности.
Если мы продолжим бездействовать, и утечки в третьем отсеке не произойдет – замечательно. Но история учит тому, что частные формы денег недолговечны. История учит, что инвестиционные контракты без защиты инвесторов вызывают трудности.
Если кредитные платформы не соответствуют требованиями к безопасности и банковским стандартам, то долговое плечо становится чрезмерным, и финансовая стабильность рушится. Сейчас стейблкоины – это практически фишки для покера в казино. Другая аналогия – Дикий Запад.
Я думаю, что в третьем отсеке уже звучат предупреждающие сигналы и вспыхивают мигалки. Я бы не стал дожидаться катастрофы.
Гэри Генслер: «Я бы не стал дожидаться катастрофы». Данные: CNBC.
***
Суммируя высказывания Генслера в ходе слушаний в Палате представителей и другие заявления, можно сказать, что глава SEC верит «в технологическое развитие под бдительным надзором правительства». Ранее он предлагал «включить криптовалюты в систему финансового регулирования». Однако по состоянию на осень 2021 года он так и не предложил никаких практических шагов в этом направлении. Генслер по-прежнему считает, что источником изменений должен быть Конгресс.
Образовательный курс лекций Гэри Генслера по технологии блокчейн (англ.)